осмотрелся. Все предметы стояли на своих местах. Только стул был немного отодвинут от стола.

— Здесь кто-то был… — насторожился он. Подойдя к столу, увидел лежащую с краю записку, где рукой Лациса было начертано: «Жду с нетерпением!»

Раскрыв дверцу шкафа, Агабек трижды стукнул кулаком в стенку. Услышав два ответных удара, он надавил на потайную дверцу и, открыв ее, очутился в номере резидента.

— Ну что, начинаем операцию под кодовым названием «Штурм»? — вместо приветствия воскликнул Лацис, как только Агабек переступил порог.

— Да, товарищ Лацис. Завтра карающий меч революции опустится на головы заговорщиков, — убежденно произнес Агабек. — Я хотел бы принять личное участие в аресте контрреволюционеров из состава правительства бывшей Бухарской республики.

— Нет, — категорически заявил Лацис. — Я хорошенько подумал и решил задействовать вас для проведения операции прикрытия агента Золотая ручка. — Сказав это, Лацис замолчал, словно выжидая, вспомнит Агабек или нет о том, что когда-то подкинул ему идею, обеспечивающую в случае необходимости прикрытие агента, но увидев на лице разведчика искреннее недоумение, продолжил: — Ваша задача — изолировать полковника Садвакасова. Сделайте так, чтобы он при аресте сбежал и схоронился на одной из своих явочных квартир. Пусть живет там тихо и мирно до тех пор, пока не понадобится нам.

— Но он же попытается связаться с кем-то из наших врагов.

— Пусть связывается. С его помощью мы можем создать подконтрольное нам «антисоветское подполье» и проследить связи Садвакасова за границей.

— Ну что ж, это очень дальновидное решение, — сделал комплимент резиденту Агабек.

На другое утро, получив от связного весть о том, что агент Золотая ручка вместе с англичанином благополучно переправились за границу, Агабек, после доклада об этом Лацису, направился в штаб дивизии РККА, прибывшей накануне из России. Там уже вовсю шла подготовка специальных красногвардейских отрядов и патрулей к последней схватке с бухарской контрреволюцией.

У входа в штаб Агабека остановил часовой.

— Москва, — негромко произнес он пароль.

— Проходи, — отставил винтовку в сторону красногвардеец.

В штабе Агабек увидел Лациса.

— Это товарищ Иванов, — представил он Агабека командиру с тремя шпалами на петлицах.

— Начальник штаба дивизии Сомов, — щелкнул каблуками командир. — Вам взвода красноармейцев хватит? — спросил он.

— Мне достаточно пяти бойцов, — улыбнулся Агабек, — но только самых сообразительных.

— Хорошо, я дам вам людей из разведбата. Товарищ Аникин, — обратился начальник штаба к военному с двумя кубиками в петлицах, — вы поступаете в полное распоряжение товарища Иванова. С собой можете взять красногвардейцев из своего взвода.

Вместе с командиром взвода Агабек вышел во двор и направился к бывшей эмирской военной школе, где располагались несколько красноармейских частей дивизии.

Аникин быстро отобрал нужных солдат, и вскоре отделение, возглавляемое чекистом, направилось к проходной.

С территории военного городка выезжала колонна грузовиков, в кузовах которых о чем-то возбужденно разговаривали солдаты, вооруженные винтовками с примкнутыми штыками. Надрывно урча, машины разъезжались то вправо, то влево, создавая на узеньких улочках Бухары, где едва разъезжались два экипажа, шумливые заторы. Спешащие в этот ранний час на базар торговцы едва успевали убирать своих загруженных выше головы ослов с дороги, колотя чем попало безмолвных животных и ругая эти чадящие шайтан-арбы.

До начала операции «Штурм» оставались считаные минуты, когда Агабек, вместе со своим отрядом подошел к резиденции Главнокомандующего бухарскими войсками. Во дворе двухэтажного особняка, огороженного высоким металлическим забором, было спокойно. Возле парадного входа мирно дремал часовой.

При подходе к особняку Агабек о чем-то пошептался с взводным, а затем коротко объяснил красноармейцам, что человек, которого они будут арестовывать, не враг революции, а просто заблудившийся в политических перипетиях человек, который должен выступить на суде как свидетель.

Красногвардейцам-разведчикам стоило небольшого труда разоружить часового и запереть его в подвале. Зная, что квартира полковника Садвакасова располагается на втором этаже, рядом с апартаментами главнокомандующего, Агабек, переодетый в рабочую одежду, вместе со своим небольшим отрядом уверенно проследовал по парадной лестнице на второй этаж. По его команде бойцы заняли места слева и справа от двери полковника. После этого он постучал и отошел в сторону, предоставив дальнейшие действия командиру взвода.

— Какого шайтана надо? — послышался недовольный голос Садвакасова.

— Срочное донесение из штаба, — бодро прокричал взводный.

Щелкнула задвижка, и дверь открылась. На пороге показался злой, небритый, с черными кругами под глазами, полковник.

— Ну, что там за донесе…

Не успел он закончить свой вопрос, как в комнату ворвались красноармейцы.

— Вы полковник Садвакасов? — спросил взводный.

— Да…

— Именем советской власти вы арестованы!

— За что?

— За пособничество контрреволюции!

Услышав это, полковник сразу же сник.

— Прошу добровольно сдать оружие, — приказал командир.

Полковник снял со спинки стула портупею с кобурой, из которой торчала рукоятка револьвера, и медленно подал взводному.

— Разрешите одеться? — попросил он.

— Одевайтесь, — разрешил командир, предварительно пошарив рукой под подушкой и матрасом.

Вскоре, как было заранее оговорено, командир отослал солдат в коридор. В комнате остались лишь Агабек и взводный, который, не обращая никакого внимания на полковника, заинтересованно перелистывал бумаги, лежащие на столе.

— Я помогу вам бежать, — неожиданно прошептал чекист над самым ухом Садвакасова. Тот напряженным вопрошающим взглядом уставился на неожиданного спасителя. До него медленно доходило, что гражданский — скорее всего, сочувствующий ему местный житель, насильно привлеченный ЧК для проведения акции. Окончательно поняв это, полковник чуть слышно выдохнул:

— Но как?

— Что-то душно в комнате стало, — произнес Агабек.

— И в самом деле, — поддержал его командир, — А вы окошко-то приоткройте, — не отрываясь от бумаг, посоветовал он.

Агабек раскрыл окно и показал рукой и взглядом, что полковник должен оттолкнуть его, а затем выпрыгнуть в окно. Тот понятливо кивнул, и в следующее мгновение Агабек, получив резкий удар в бок, свалился к ногам взводного.

В течение нескольких секунд полковник, стремглав метнувшийся к окну, спрыгнул на клумбу и был таков.

— Стой, гад! — крикнул ему вдогонку взводный и вместе с Агабеком, который к этому моменту вскочил на ноги, кинулся к раскрытому настежь окну.

Садвакасов, чуть прихрамывая на правую ногу, перебежав небольшой двор, уже приближался к воротам.

— Стой, гад! — снова крикнул командир и выстрелил несколько раз в направлении скрывшегося за соседним домом беглеца.

— Смотри, в полковника не попади, — взволнованно прохрипел Агабек.

— Не беспокойтесь, товарищ Иванов, я брал много выше, — спокойно ответил взводный, пряча свой револьвер в кобуру.

Напуганные выстрелами, в комнату вбежали красногвардейцы.

— Хотел сбежать, гад, — объяснил солдатам командир, — но от моей пули еще никто не уходил! Подождите меня во дворе, — приказал он подчиненным. — Я вместе с товарищем Ивановым осмотрю комнату.

Красногвардейцы, многозначительно переглянувшись, направились по лестнице вниз.

Глава XVI. Бухара — Термез. Октябрь, 1924 год

После