вы видите, что ваши радения во имя Аллаха не остались незамеченными, а потому, чтобы еще раз дать вам возможность отличиться, приказываю вашему отряду спуститься с гор в район расположения курбаши Гулам-бека и вместе с ним действовать в районе Чехирек. Ваши воины должны показать, как воюют истинные моджахеды ислама. А то они несколько засиделись на месте, прячась от красных в глухих ущельях, вместо того чтобы постоянно держать в напряжении их гарнизоны…

В свите Ислам-бека послышался смех. Посрамленные военачальники стояли, склонив головы, пряча свои глаза от сверкающего праведным гневом взгляда правителя Локая.

— В заключение я бы хотел зачитать вам письмо биев Западной Бухары, которые обращаются ко мне с просьбой о защите:

«Достопочтенный мулла, бек, бий, диван-беги, ляшкер баши, топчи-баши, гази Ислам-бек. Верные слуги Аллаха и эмира бухарского просят Вас о помощи и заступничестве. По вашему повелению мы готовы оказать вам финансовую помощь и содействие во взимании налогов. Для установления прочных и долговременных контактов с нами просим направить в Западную Бухару вашего полномочного представителя. Уповаем на волю Аллаха, эмира и Повелителя Локая…»

— Что будем отвечать достопочтенным биям?

— Истинным ревнителям веры надо помочь!

— Поможем нашим братьям!

— Освободим Западную Бухару от неверных.

— Волей эмира я направляю к нашим братьям кази Тульки-бая.

Ислам-бек подозвал к себе одного из чиновников своей свиты и во всеуслышание объявил:

— Назначаю нашим полномочным представителем в Западной Бухаре кази Тульки-бая.

Разрешив большинство из возникших вопросов, правитель Локая все-таки был чем-то неудовлетворен. Это было видно по его озабоченному взгляду и тому, что он то и дело оборачивался к входу. Лицо его расплылось в радостной улыбке лишь тогда, когда в юрту вошел его приемный сын Темир-бек. Ободренный сияющим взглядом своего названого отца, Темир-бек громогласно объявил:

— Уважаемые члены курултая, правитель Локая приглашает Вас на учения. Воинам Аллаха не терпится показать вам, лучшим из лучших, свои умение и навыки ведения современного боя с неверными.

Довольные тем, что сильно затянувшаяся официальная часть съезда наконец-то закончилась и вскоре по давней традиции предстоит богатый и сытный обед, военачальники, духовенство и остальные гости торопливо покинули просторную, но душную юрту.

С высоты холма, на котором находилась стоянка Повелителя Локая, открывался прекрасный вид на широкую долину, посреди которой протекала бурная горная речка.

Кавалерийский отряд, экипированный красноармейской формой, добытой во время набега на один из гарнизонов в Восточной Бухаре, представлял противника. Силы моджахедов представляла сотня личной охраны главнокомандующего Локая. Джигиты в эту сотню отбирались из самых рослых и преданных людей, особо отличившихся в боях с Советами. Командные должности в сотне, как правило, занимали ближайшие родственники Ислам-бека.

Конный отряд «противника», представлявший собой кавалерийский эскадрон Красной армии в полном боевом порядке, выступил по дороге к кишлаку, находящемуся на другом берегу бурной горной речки.

Сотне отборных конников, одетых в лучшие платья и вооруженных до зубов, во главе которых Повелитель Локая поставил Темир-бека, предстояло перехватить «эскадрон неверных» на подступах к кишлаку и там же его уничтожить.

Исмаил-бек сам объяснил своему любимцу боевую задачу и, пожелав удачи, легонько похлопал рукояткой ногайки по крупу ухоженного, лоснящегося на солнце текинца. Конь тут же с места взял в карьер. Вслед за ним устремились остальные джигиты.

Но вместо того чтобы догнать «красноармейцев» в пути и перебить их во встречном бою, Темир-бек повел свой отряд в обход. Вскоре он со своими джигитами исчез за горой.

Среди гостей послышались возгласы удивления, неодобрения и даже осуждения действий новоявленного курбаши. Особое недовольство выражали заслуженные военачальники.

Ислам-бек не обращал на слова гостей и соратников никакого внимания, а лишь теребил кончик уса, хитро посмеиваясь про себя.

Но вскоре упреки, все более и более громко звучащие из уст некоторых из его гостей, ему надоели и, чтобы прекратить их, он твердо сказал:

— Мой сын был достойным учеником турецких военных!

Этих слов было достаточно, для того чтобы вокруг воцарилась напряженная тишина.

А в это время «противник», выставив по всем правилам военного искусства боевое охранение и выслав дозоры по сторонам, неторопливо, но уверенно приближался к цели.

Но как только «красные» начали преодоление водной преграды, на них, словно снег на голову, внезапно навалились нукеры Ислам-бека.

Налет был до такой степени внезапным, что «противник» не смог даже развернуться для боя, и будь это настоящий налет, полегли бы все как один.

— Вот так должны воевать воины ислама, — подвел итог блестяще организованному Темир-беком бою Повелитель Локая. — Наверное, бьют нас еще сегодня большевики и потому, что некоторые из наших военачальников не могут или не хотят менять тактику ведения боя, которой большинство из них научились еще тогда, когда большевики были слабы и для победы над ними просто не было необходимости в маневре. Побеждали лишь силой и натиском. Опираясь на старый свой опыт, мы несем сегодня непоправимые потери. На примере действий Темир-бека я хотел показать вам, как можно воевать меньшими силами — и при этом побеждать.

Темир-бек подлетел к юрте Ислам-бека на своем разгоряченном текинце под восторженные крики свиты, встреченный завистливыми взглядами видавших виды курбаши и юзбаши.

По давней традиции победителю помог сойти с коня сам Ислам-бек.

— За блестяще проведенный бой и в воздаяние заслуг перед эмиром и воинством ислама я, волей данной мне Его Высочеством эмиром Бухары, присваиваю Темир-беку чин джаванчи и из своих скромных запасов награждаю сотней золотых.

Приняв из рук своего названого отца тяжелый мешочек с золотом, Темир-бек, не задумываясь, сразу же подошел к самому старому коннику из своей сотни и, передав ему в руки золотые монеты, распорядился одарить золотом каждого из участников стремительного боя.

Этот поистине царский подарок вызвал в рядах хозяйских нукеров крики истинного восторга и удовлетворения.

Слушая славословия, льющиеся потоком в адрес Темира, Повелитель Локая криво усмехнулся и тихо пробормотал:

— Быстро же вы позабыли, кто здесь истинный победитель… Ну что ж, я вам скоро об этом напомню. Чего-чего, а возвеличения благородного орла черный стервятник не допустит никогда.

Глава XV. Бухара. Октябрь, 1924 год

— Это последняя наша встреча перед вашей «командировкой» в Афганистан, — сказал Агабек, целуя руку, протянутую Соломеей. — И прежде чем начать инструктаж, я бы хотел еще раз сказать вам, что вопреки всем требованиям конспирации и чекистской морали — по-прежнему искренне вас люблю.

— Я знаю, — тихим, вкрадчивым голосом произнесла Соломея.

— Пока еще не поздно, предлагаю отказаться от этой заграничной «командировки». Я найду, что сказать своему руководству в оправдание, и наконец попрошу перевести меня в Россию.