увидел. Но откуда он знал о том, что дух не увидит меня, если закрыть лицо выкрашенными в меле руками? Неужели это была не первая свадьба оборотней, на которой ему посчастливилось побывать?

– Он знаком с моей семьей. – Лис скривился, останавливаясь у края поляны, прямо перед камнями из древнего круга. – Я вроде как сын вождя.

– Рада за тебя, – не впечатлилась я. – Откуда дэс Дариан знает так хорошо твою семью?

Забавно, конечно, что мне удалось подружиться с наследником лисов, но вот связь главы с оборотнями меня волновала куда больше. В прошлом никто из нас не имел подобных полезных знакомств. По крайней мере, я не знала об оных.

– Что-то вроде дружбы между великими родами, – нехотя признался лив Цуне. Было видно, что он не хотел отвечать.

– Дэс Дариан сирота. Какой, к кактусам, великий род?! – не сдержалась я, после чего резко закрыла рот. Вот этого Туна точно не должна была знать.

Только я и Филимон знали, что Родерик не имел семьи. Когда мы с ним столкнулись, парню было всего шестнадцать, и он работал в театральной труппе, которая подобрала его на улице. Беден, как храмовая мышь, силен в магии, как высший некромант. Это-то и привлекло моего учителя. Мальчишка был не обучен и мало понимал, какая сила таилась в его тщедушном теле.

Мне было пятнадцать, когда я остановилась на площади одного из городов, заинтересовавшись необычным выбросом сырой магии. Родерик как раз поднял десять скелетов и заставил их играть целую пьесу, в то время как остальная труппа говорила за невольных актеров. Помню, как загорелись мои глаза. На тот момент настоящих некромантов было не так много, а я уже ощущала в себе тягу к черной магии. Филимон хоть и был из темного рода, но некромантией владел слабо. Зато черное пламя и управление стихиями были у него на высшем уровне.

Я простояла на той площади до самого конца представления, а потом ворвалась в старый фургончик на колесах, что был и сценой, и гримеркой, и домом для труппы, и нагло выволокла Родерика оттуда за руку. Не помню точно, что говорила ему, но была готова оглушить и тащить на спине, если он собирался воспротивиться. На тот момент мне настолько надоело общество рассеянного и ветреного дэс Эриари, что мне нужен был союзник в моем практически самообучении.

Филимон взял в ученики мальчика сразу. Тогда я думала, что это начало отличного тандема и дружбы на века. Как же я ошибалась. Дэс Дариан окреп, набрался высокомерия и начал постоянно надо мной издеваться и соревноваться во всем! Ни о какой дружбе или совместном деле не шло и речи. К двадцати годам он настолько сильно меня бесил, что я просто ушла. Бросила и учителя, и его посреди леса, где мы заночевали во время путешествия.

Не помню точно, из-за чего мы поссорились, но помню, чем все закончилось. Тогда я так разозлилась, что сказала:

– У тебя никогда не будет семьи! Ты не способен любить. Мне жаль девушку, что выйдет за тебя!

– О, значит, ты признаешь, что кто-то все же выйдет за меня? – со злой улыбкой парировал парень, нависая надо мной. Я терпеть не могла, когда он давил своим ростом и заматеревшей фигурой. Это был подлый прием.

– Не выйдет! А если ты все же кого-то одурачишь, я открою ей глаза на твою гнилую натуру. Я не позволю тебе испортить жизнь бедняжке!

– Расстроишь свадьбу? Как благородно, лив Лайлак. Настоящая цветочная фея! Спасет красавицу от чудовища, – плевался ядом дэс Дариан. – Вот только я не чудовище.

– Самое настоящее! Ты не даешь мне жить. Я проклинаю тот день, когда привела тебя к Филимону! – не сдержалась я и выдала свои самые темные чувства и мысли.

– Что ж, – почти тихо произнес маг. – Чтобы не дать мне испортить чью-то жизнь, тебе придется вечно быть рядом. Как же ты это переживешь с такой-то неприязнью ко мне? – Он резко усмехнулся, возвращаясь к своей излюбленной манере дразнить меня.

И это была правда. Филимон был единственным моим опекуном много лет. Он был моим учителем, примером и почти что родителем. Я не могла его бросить, а Родерик не собирался уходить. По всему выходило, что мы были связаны навечно. Чокнутая семейка, которая на деле семьей никогда не являлась.

Тогда я не выдержала осознания, что связана с этим человеком не только на время обучения, но и на всю жизнь. Избавиться от его общества надолго мне не представлялось возможным в будущем, если все оставить, как было, но я решила попытаться, даже если это значило уйти от учителя. Поэтому я сбежала, чтобы проветрить голову и отдалиться. Надолго ли, я не знала, но не планировала возвращаться скоро. Тогда это казалось хорошей идеей, но не сейчас. Знай я, что произойдет, никогда бы не покинула ту стоянку. Цена за очищение от плохих мыслей оказалась непомерно высока. Наверное, именно поэтому я больше никогда не устраивала серьезных ссор с дэс Дарианом, а находила компромисс. Холодный расчет, терпение и игнорирование – вот и все наше общение после инцидента.

В ту ночь погиб Филимон. Из-за меня…

– Он не сирота, – выдернул меня из воспоминаний голос Лисиила. Оборотень смотрел на меня с легким замешательством.

– Правда? А мне казалось, что у магистра нет родственников. – Я мило улыбнулась, пытаясь списать все на свою неосведомленность и глупые предположения.

– Кхм, – лис кашлянул и как-то стушевался. – Есть, но не думаю, что это я должен о них рассказывать. Сделаем вид, что я ничего тебе не говорил. Тем более что я и сам не знаю, из какого он рода. Идем. – Он накинул мне на плечи куртку, верхнюю одежду мы оставили здесь ранее, и потянул за границу камней. – Пора возвращаться, если хотим успеть на занятия.

У меня были смешанные чувства относительно всего произошедшего. С одной стороны, я радовалась, что попала на ритуал, а с другой, я была в полной растерянности относительно Родерика. Он не был похож сам на себя. Посещал свадьбы, целовался со студенткой, водил дружбу с оборотнями и… завел семью. И кто эта Виола?

Мне было о чем подумать.

Глава 17. Разговор, взлом и ядовитый Хриз

Запись в дневнике наблюдений номер семнадцать:

Оборотни всегда были для меня загадкой, но я никогда не думала, что она обернется против меня. Еще недавно я готова была на многое, чтобы оказаться в их кругу, а теперь сама бежала от их общества.