— Куда мы едем? — не унималась Наоми.

— Ты же хочешь горячий душ?

— Только не говори, что нам придется кого-то грабить.

Саша надула губы, будто слова ее задели.

— Опять ты за свое! Поверь, тебе понравится.

Они проезжали мимо небоскребов. Кое-где в окнах горел свет. Кто-то из тех успешных парней, что сидят во главе крупных корпораций, никак не мог заснуть.

— Знаешь, как называют эту улицу?

— У вас в Нью-Йорке все любят делиться интересными фактами?

— Я с Чикаго, — напомнила Саша. — У нас любят бейсбол. Но ты только представь, сколько заколачивают на книгах. Я про Микки. Он ужасно богат. И никогда не скрывает этого. Самое забавное, что ему не приходится светить лицом. Да ему запросто можно разгуливать в людном месте. И никто ничего не поймет. Так хотя бы было раньше.

— Ты как будто чем-то разочарована.

— Возможно… не попробуешь, не узнаешь, так ведь говорят? Только все это быстро заканчивается. Еще вчера я давала интервью на Си-Эн-Эн и вот спустя мгновения… а жизнь это и есть мгновение, я уже простая девушка с кучей комплексов и проблем. Да еще и с зависимостью.

— Ну… у тебя неплохо получалось, — поддержала ее Наоми.

— Еще бы. «Блейз Липс» были самыми горячими сучками.

— Сучки, — произнесла Наоми. Сколько раз она говорила это слово в своей жизни вслух? Кажется ни разу.

— Именно так, — ответила Саша.

Там, в Чикаго, она грезила только об одном, ей хотелось все вернуть, она готова на все, ради одного мгновения, но именно сейчас при этих словах, она почувствовала стыд. — Так говорили, — добавила она с опозданием и прижалась лицом к стеклу.

— Мы едем к Микки?

— Да… неплохая возможность и отдохнуть, и узнать, что он накопал. С его-то связями.

— Микки О ‘Брайан, — произнесла вслух Наоми. — Надо бы позвонить Джонни.

— Ох уж этот проказник Джонни, — проговорила Саша. — Заставляет нашу Наоми о нем думать.

Наоми сделала вид что не услышала.

Машина плавно остановилась возле парадного входа.

— Может, я могу еще чем-то помочь, дамы? — спросил человек за рулем.

— Спасибо, не стоит, — вежливо ответила Саша.

— Зря, — ответил он.

Но его уже никто не слышал.

В парадной их встретил седоватый мужчина в строгом костюме. Кажется его звали Генри. Точно. Так написано на его бейджике золотого цвета. Он узнал ее сразу и встал как подобает джентльмену при встрече с дамой. Генри обладал хорошей памятью на лица и манерами, когда это нужно. Услужливо выставив голову вперед, он кивнул и произнес с озабоченным видом:

— Он у себя, только вот последние пару дней никуда не выходил. Я уже думал вызвать полицию или проведать самому, да только не положено мне покидать место. Вы уж если что, сообщите.

— Обязательно сообщим, Генри.

И засунула двадцатку в его нагрудный карман. Кажется, и она была последней.

Старик так же покорно отошел в сторону, потеряв всякий интерес к окружающему миру. Все что нужно, он получил и дожидаясь, пока дамы скроются, дабы оценить награду, замер в позе человека, глубоко думающего о вечном. Или играющего в покер. Кому как нравится.

Дверь была приоткрыта. Это нехорошо. В ее голову полезли мысли, от которых хотелось избавиться, но она зачем-то снова принялась за них, отчего ей совсем перехотелось куда-то идти.

Тишина за дверью… почему? Она рада любому звуку, будь это просто работающий телевизор. Или бурчание холодильника.

— Ты что-нибудь слышишь? — прошептала Саша, удивляясь собственному голосу. Словно вместо слов, кто-то провел щеткой по ее зубам.

Наоми не сдвинулась с места. Но рука плавно потянулась к поясу.

«Вот бы она так хорошо решала свои проблемы», — подумала Саша.

Ничего не происходило. В подъезде погасла лампа и тогда Наоми все-таки сдвинулась с места.

— Я захожу, — сказала она, держа пистолет наготове.

Саша осталась на месте.

Эта ночь казалась слишком длинной, чем хотелось бы. Такой длинной, что она уж и не помнила, как Наоми оказалась с ней. Будто она всю жизнь была рядом. И это казалось чем-то обыденным. Кому можно сказать через пол часа после знакомства: — Эй Наоми, подай-ка пивка. — Или: — Наоми, давай поговорим как старые друзья. Я расскажу тебе такое, отчего тебе захочется рыдать, а потом ты мне. Разве мы похожи, Наоми?

Саша приметила на двери маленькие ромбики. Они поблескивали на отполированной стали, подмигивая ей в тусклом свете. Ей жутко захотелось узнать сколько их уместилось.

Какое-то время ей давалось это с легкостью, но чем выше она поднималась, тем сильнее колотилось сердце. Проговорив в голове цифру сто сорок четыре, а это почти половина, она запнулась, увидев Наоми.

Ровное, без каких-либо эмоций, но слегка напряженное, будто в руках она несла доверху наполненный стакан. Хотя в ее руках и вправду что-то было.

Бумажный самолетик, сложенный из белого листка бумаги и забрызганный соусом? «Прошу, пусть это будет соус», — мысленно произнесла Саша.

Спросить что-либо она боялась, хотя уже знала ответ.

Буря надвигалась.

Наоми протянула его Саше.

— Все что смогла найти… и … тебе не стоит туда ходить. Он мертв.

Саша растерянно покрутила фигурку в руках, испачкавшись в … увы, нет, это был совсем не соус. Тогда она вскрикнула и откинула его от себя, как что-то мерзкое, живое, что могло напасть на нее.

— Извини. — произнесла Наоми и подняла его с пола.

Крылья самолета были исписаны мелкими символами. Они словно прижимались друг к другу от холода. Наоми развернула края и разгладила листок.

— Все тот же знак, — произнесла она так, как делают, когда остаются в комнате одни. Себе под нос. Не смотря на кровь, она спрятала его в карман.

— Что будем делать?

В голове было пусто. Ее силы на исходе. Саше хотелось сесть прямо здесь, в коридорном проходе и расплакаться.

— Я вызову полицию, — сказала Наоми.

И это последнее, что запомнила Саша.

Ее маленький домик мыслей,