что я в твои игры не играю. Лучше скажи, кто тебя послал?

— А ты отгадай! — тут же сориентировался он.

— Еще чего! У меня знаешь, сколько врагов!

— Значит, признаешь поражение! — обрадовался сфинкс, приподнимаясь на задних лапах. Крылья раскрылись, блеснули в оскале острые клыки…

— Окаменей! — выкрикнул Юрхек, выпуская в зверя разряд из камня.

Взвизгнуло, полыхнула молния… В следующий момент у дорожки выросла мраморная статуя «Сфинкс в прыжке». Хорош! Если б не обиженное выражение морды.

— Сам виноват, — сказал Юрхек. — Нечего к магам цепляться.

Зверь не ответил.

— Назначаю тебя стражем западной границы! — объявил маг и направился к дворцу.

9. Черный Регги

Артур

Простившись с Сахарой, я вышел в Паутину. Чувствовал себя бодрым и полным сил, как будто снова восемнадцать: как говорится, хоть в бой, хоть на танцы. Правда, для танцев рановато — сначала нужно разобраться с текущими проблемами, а потом уже можно и потанцевать. А в бой… в бой придется, тут не отвертишься. Но для начала хотелось бы вернуть меч.

Гелисворт — Лезвие Чести, легендарный клинок самого Оэла. Много веков в недрах Скалы Героев он ждал достойного чести стать его хозяином. По какой-то непонятной причине из множества претендентов, приходивших попытать счастья, он выбрал именно меня. Уж и не знаю, чем он при этом руководствовался. С тех пор Гелисворт стал для меня не просто оружием. Но продолжением руки, частью души и где-то даже совестью. Потому что Лезвие Чести обязывало, не позволяя совершать откровенно некрасивые поступки.

Сейчас, когда Регги или его дружок — я, кстати, все еще не был до конца уверен, что-то был именно Алекс — отняли у меня меч, я чувствовал себя чуть ли не голым, неполноценным. Но моя власть над Гелисвортом куда сильней, чем у подлого воришки, и при помощи магии я мог бы просто призвать свой клинок.

Но это было бы совсем не интересно. Я должен отомстить! Так что, настроившись на Гелисворт, я просто перенесся к нему, на всякий случай выйдя из Паутины на небольшом расстоянии от своей цели: в конце концов, что мешало вражине и здесь поставить ловушку?

Выйдя среди почти отцветших деревьев ухоженного сада, я остановился на месте и увидел белые стены виднеющегося сквозь колышущуюся на ветру листву строения.

Не может быть! Впрочем, сколько бы я ни повторял эту лишенную смысла фразу, реальность не менялась: я находился в Дж’агар’талле и смотрел на дом Луиса Корфа. С места, где я материализовался, было отлично видно террасу, на которой еще совсем недавно мы с Луи и Ангреем держали военный совет.

Что ж это такое получается? Неужели Луис Корф и есть тот самый загадочный враг? Но почему? Ему-то я что сделал?!

Чёрная ярость закипала в груди, и я знал, что на сей раз дам ей выход. После дней, проведенных в гробу, я полон решимости мстить.

Что ж, Луи, устроим тебе восстание живых мертвецов.

Я накинул Вуаль Ветра и пошел вперед, пересек сад, поднялся на террасу, через открытую дверь проник в дом.

Нить, связывающая меня с Гелисвортом, сияющей тропой легла под ноги. Я шёл по ней через анфиладу комнат. Вспомнилась радуга над пропастью — призрачная дорога к Скале Героев…

В том, что я собираюсь сделать сейчас, нет ничего героического. На секунду я замер, поморщился и пошел дальше.

Ещё пара поворотов, и я оказались перед неплотно закрытой дверью, из-за которой доносились странные звуки. Очень странные…

Я вдохнул-выдохнул и проскользнул внутрь, стараясь случайно не зацепить приоткрытой створки двери.

Зрелище, представшее моему взору, впечатляло. Комната, размером пять на пять метров, меблирована по-спартански: грубо обтесанный стол, на котором чья-то заботливая рука любовно разложила разнообразнейшие орудия пыток, среди которых, поблескивая синевой титана, примостились мои метательные ножи. Бочка с водой в углу, вмурованный в потолок железный крюк и совершенно неуместное здесь мягкое кресло.

В кресле, со шпагой в руке вальяжно развалился сам хозяин здешних мест Луис Корф. Крюк же украшало малопривлекательное, подвешенное за связанные руки тулово, в котором с трудом, но всё ещё опознавался Регги. Судя по обилию крови, опухшей физиономии и вони горелого мяса, пыточных дел мастер успел неплохо над ним поработать. Кстати, мой клинок, поблескивая сапфирами в рукояти, преспокойно лежал возле кресла.

— Ну что, охотничек, продолжим? — Луи лениво поднял рапиру и ткнул им свою жертву в бедро.

Регги заскулил.

— Вот чего ты молчишь, как будто родного брата покрываешь? — беззлобно вопросил Луи, — Я ж тебя всё равно убью. Но смерть смерти рознь, правда, Регги? Так что ответь на мой вопрос, и покончим с этим.

Регги молчал, со злобой и страхом глядя на своего мучителя.

— Глухим-то не прикидывайся, — Луис встал, потянулся, приблизился к своей жертве, — Итак, каким образом к тебе попал клинок моего друга? Только не рассказывай, что ты его на дороге нашёл.

— Он его забыл! — прохрипел Регги, — правда, забыл! Я хотел вернуть!

— Врёшь. — Луис с разворота ударил ногой в солнечное сплетение, — Давай попробуем еще раз!

Пробовать он мог долго, но безрезультатно. При всей своей алчности и подлости, как и любой охотник, Регги умел быть нем, как могила.

Понаблюдав еще немного, я решил вмешаться: внести элемент неожиданности и нотку хоррора. Скорчив самую страшную морду, на которую только хватило моих актерских способностей, я сдернул с себя Вуаль Ветра и, встав у Луиса за спиной, подмигнул несчастной жертве.

Регги перестал орать и захрипел, глаза вывалились из орбит, а лицо стало маской потустороннего ужаса.

— Ты мёртв… — прохрипел он, — Мёртв!

— Мне стало скучно одному на том свете, — заговорщически сообщил я, — Решил вернуться за тобой.

— Не-ет! — завопил Регги, — я не хочу! Не хочу! Изыди!!!

Луис начал медленно поворачивать голову. Я положил ему руку на плечо.

— Всё в порядке, Луи. Я не призрак.

— Арчи! — старый друг вскочил на ноги и слегка, так что затрещали ребра, приобнял меня, — Идиот! Ты меня