Нечисти сейчас везде хватает, старик, – Отозвался на это замечание Дрепс, – И раз уж вы против нее луки готовили, то нечего с нами вражду начинать. По одну сторону мы.

Старик подавился ответом, а вожак не сводил с меня глаз.

– Что же вам понадобилось в Мисталире? Откуда вы пришли? – Наконец спросил он.

– Нам нужен отдых, а откуда пришли, поведаем после ужина.

Вожак криво улыбнулся:

– На особое гостеприимство не рассчитывайте, сами перебиваемся, чем можем.

Он закинул лук на плечо:

– Я провожу вас к барону, а там он уже сам разберется по одну мы сторону или по разные.

Бросив взгляд на Дрепса, он направился туда, откуда мы пришли.

– Как вы узнали, что это не эльфы? – Шепотом спросил меня Дрепс, когда мы пошли следом за вожаком.

– Они вели себя ни как эльфы и «магичкой» женщин магов только селяне называют.

Я бросила взгляд за спину, где все еще стояли жители Мисталира.

– И эта чернь позволяет себе так говорить с нами! – Вознегодовал Дрепс явно громче, чем стоило.

Я была уверена, что вожак услышал его пассаж, но виду не подал.

– Эй, как твое имя?

Поравнявшись с крестьянином, я решила узнать о нем побольше.

– Энгус, раз уж тебе охота знать.

– Мое имя Санрайз.

Энгус скривил лицо, как будто вовсе не желал запоминать эту информацию.

– Кто такой этот барон? Он эльф?

Теперь он посмотрел на меня как на не далекую свинарку.

– Нет! Он наш лидер и при нем лучше не поминай этих остроухих трусов.

Я помолчала, принимая слова Энгуса к сведенью, потом спросила:

– Где же эти остроухие трусы сейчас?

– Сбежали.

К этому моменту мы добрались до площади, где нас уже ждали остальные. Герцог с несколькими гвардейцами направился к нам. К нему присоединились и мои друзья. Энгус на удивление спокойно вышел навстречу тем самым «еще злым» воинам. Впрочем, хоть он и не был эльфом, воевать ему явно приходилось, и он научился ладить с собственным страхом. А может просто осознал, что убегать и прятаться бессмысленно.

– Миледи, – Кивнул мне герцог, тут же посмотрев на Энгуса.

– Этот человек проводит нас к нынешнему вождю Мисталира, верно?

– Верно, – Кивнул Энгус, твердо посмотрев в глаза Слидгарту.

– Опять еб…ные эльфы! – Закатил глаза Пиксель.

Я не стала говорить ему, что эльфов здесь нет, отчасти потому что сама до конца не понимала, куда они делись, отчасти чтобы мои спутники не расслаблялись раньше времени.

Слидгарт распорядился двигаться за нашим проводником, и мы, наконец, перешли на территорию, прежде занимаемую скрытным народом. Вокруг оказались куда более ухоженные сады, уже напоминающие Кельморн. Впрочем, и здесь сорняки успели разрастись и поглотить большую часть рукотворных беседок, скамеек и фонтанов.

По мере нашего продвижения по главной дороге, на крышах и в окнах домов появлялись все новые жители. То, что они заняли резные домики эльфов, подтверждало слова Энгуса. Никаких признаков скрытного народа мы так и не увидели.

Крестьяне крайне чудно смотрелись в своих бедных облачениях на фоне украшенных домов. Впрочем, некоторые раздобыли себе богатые одежды, вероятно брошенные хозяевами, но по большей части ограничивались оружием и побрякушками. Эти оборванцы мне сильно напоминали бандитов, и я уже почти убедила себя, что этот барон, к которому нас вел Энгус наверняка имеет проблемы с законом. Только изобилие детей, время от времени поглядывающих на нас из кустов или из-за подолов женщин, исключало вариант, что эти люди захватчики, скорее мародеры. По испугу в их глазах и даже по засаде, которую они нам устроили, я сделала вывод, что эти люди явно ждали возмездия за какие-то неведомые грехи и думали, что мы присланы захватить опустевший Мисталир, выгнав их прочь.

Казавшаяся бесконечной дорога, упиралась в стены главного дворца, где прежде обитал вождь Линдиар. Где-то там же должен был находиться портал Мисталира, но к моему удивлению, наш проводник свернул с главной дороги и направился к чуть менее престижному району, где расположились дома дворцовой знати.

– Я думала, ваш барон обустроился во дворце.

Энгус снова посмотрел на меня с нескрываемым отвращением, словно подобной мыслью я оскорбила лично его, но все же нехотя ответил:

– Барон человек простой, дворцы ему ни к чему.

– А имя у барона есть? – Спросил Слидгарт.

На этот раз раздраженного взгляда удостоился герцог.

– Если ему будет угодно, он его назовет, а заодно и ваше спросит.

– Я своего имени не скрываю, – Сурово ответил Слидгарт.

Несмотря на то, что дворец не пришелся по вкусу барону, он все же выбрал самый роскошный дом из тех, что украшали тихую и такую же заросшую улочку. Дом был в три этажа, покрыт золоченой вязью, повторяющей линии вьюнка, взбирающегося по стенам. В небольшом дворе за воротами располагался фонтан, вода в котором, впрочем, уже успела зацвести. У резных ворот с изображением лесных нимф стояла стража. В этот раз полностью облаченная в броню, но даже на расстоянии я заметила, как неловко подогнаны золотые латы и как неудобно людям в чужом наряде. Всего нас встретило четверо лжевоинов, вооруженных копьями и короткими мечами. Они нервно переминались с ноги на ногу, пока наша небольшая армия приближалась к воротам. Когда нам осталось преодолеть шагов десять, Энгус поднял руку, требуя, чтобы мы остановились:

– Ждите здесь!

– Боюсь, приятель, тебе полномочий не хватает, приказывать мне, – Гадко ухмыльнулся герцог.

Я тут же тронула его за плечо, шепнув:

– Пускай поиграют в рыцарей…

– Но, миледи, у нас раненые…

– Вот именно. Поговорим с этим бароном. Если он теперь здесь за главного, то ни к чему тратить силы и нервы на этих бродяг.

Герцог проглотил гордость и кивнул своим воинам, чтобы ждали разрешения войти во дворец.

Стражники барона бросали на нас напуганные взгляды. Им тоже было ясно, что при желании мы можем смести эти ворота вместе с ними, но я не хотела подобным образом ввязываться в очередную битву, да еще с крестьянами, которые явно не ровня нам. Было что-то странное в этой истории с бежавшими эльфами и одичавшими людьми… Стоит больше узнать об этом бароне.

После небольшого, но эмоционального совещания, Энгус сказал нам:

– Барон примет вас, но только двоих.

Он окинул взглядом меня и герцога.

– Ваш баран часом не охренел? – Вспыхнул Пиксель, – Мы все пойдем, и