сарае и тоже подожгли. Из мести. О своем поступке Винсент, конечно же, сожалел… Сожалел, что огонь медлил и одноклассников успели выпустить.

– Знаешь, что тебя спасло, маленький поджигатель? Ты сразу избавился от драгоценностей. Они отправились на север, а ты, как оказалось, на юг… Твои преследователи взяли не тот след. Ооо, я все еще помню, как они кричали, когда вернулись… Сладкие звуки. Уверен, они тоже обрадуются твоему возвращению.

Эмоции, излучаемые живыми, делили помещение на три разных сектора. Там, где стоял Винсент, была холодная зона тревоги, которая в любой миг могла стать оврагом паники. В углу Джозефа воздух потрескивал от наслаждения, а Фаиза стояла на идеально ровном льду безразличия. Ей было плевать как на одного, так и на второго некроманта.

– Мы должны оповестить Мортереми, – повторила она.

– Оповещай, если хочешь, – не стал спорить Джозеф. – Давай, беги. Прямо сейчас. Мы с Винсентом найдем, чем заняться… Да, маленький поджигатель?

Холодные капельки пота скатились по спине Винса. Овраг паники стал чуть ближе.

Фаиза дернулась, будто собиралась ответить, но тут в окно влетел шершень.

Винсент аж приоткрыл рот, когда увидел, что шершень спокойно сел на плечо Фаизы и начал шептать ей в ухо. Правда, удивление оказалось мимолетным. Дар подсказал, что шершень давно мертв и наполнен чужой силой.

– Гости? – пробормотала Фаиза.

Винс пропустил вопрос мимо ушей. В отличии от Эрла, он умел различать риторические интонации.

– Передай, что некромант, которого преследуют маги, наш бывший ученик Винсент, – сказала Фаиза насекомому.

– Маги? – огонек в глазах Джозефа напитался новыми красками. – Ты сказала маги?

Шершень вспорхнул с плеча и, громко жужжа, полетел обратно.

– Четверо. Ищут его, – Фаиза кивнула на Винсента.

– Твои друзья, поджигатель? Может, ты познакомишь нас? Уверен, я смогу произвести на них впечатление… – Джозеф гладил лезвием ножа свою собственную руку, проходя по самой грани пореза.

– Скоро познакомишься, – сказала Фаиза, направляясь к двери. – Мортереми поручил разобраться с ними. Кто там есть?! – последнюю фразу она крикнула в дверной проем.

Лишь мгновение потребовалось клоуну в колпаке палача, чтобы явиться на зов. В его движениях легко считывался страх. Вполне естественная реакция человека на общение с парой некромантов.

– Я. Да. Здесь, – запинаясь, сказал Пинта.

– Обратно в камеру его. Запри до нашего возвращения, – приказала Фаиза.

– Хорошенько запри… Он у нас тот еще шалопай… Правда, Винсент? Ты же не будешь фокусы выкидывать? Ведь я обязательно узнаю… Тогда наш с тобой разговор будет еще дольше и приятнее… Уж поверь мне.

– А как… А эти… А приглашения? Он сказал, где?

Джозеф рассмеялся трескучими лающими позывами. Совсем неестественными. У Винсента мурашки побежали от этого смеха.

– Этот приглашений не имеет, друг мой, – сказал некромант Пинте. – Сколько вы уже собрали?

– Ну… Вроде вот только от них осталось и все. Эра.

– Этого достаточно, – сказала Фаиза. – Начинайте подготовку и следите за этим.

– Хорошо, сэр. Мэм… Я передам Тесаку, а с этого глаз не спущу.

– Будет брыкаться, проучи его, – добавила Фаиза.

Винсент тщательно старался скрыть радость. Беспросветная чернота будущего только что разбавилась крохотным лучиком надежды. Разумеется, некромант не собирался ждать, пока вернутся Джозеф и Фаиза. Он сбежит отсюда. Иначе… Иначе быть не может.

Пинта шел сзади практически вплотную, а Винсент смотрел по сторонам и внутренне ликовал. Тюрьма оказалась заводом. По переработке рыбы, разумеется. Здесь её сортировали, солили, нарезали и делали другие всякие непотребства, на которые Винсу было плевать. А вот на то, что всё это делали люди, Винсу плевать не было. Кому понравится, если рыба оживет прямо в руках?

Надо только выждать, пока некроманты уйдут подальше.

План, отчаянный и гениальный, уже почти оформился в голове Винса, но внезапно распался. Не сам по себе. Из-за вида камеры, куда некроманта собирались закрыть.

Та же самая деревянная решетка. Вот только теперь Винсент смотрел на нее с другой стороны и видел всё, что находилось внутри. В том числе и мокрое тело.

Да, ему говорили, что он не один. Но Винсент как-то на этом не зацикливался и не осматривался.

Зря.

На мокрых досках камеры сладко сопел Хасан. Старый гениальный план перестал быть актуальным. Появился новый.

***

Чарли по прозвищу Пинта сел в кресло возле стола с оружием. Щетина под маской страшно чесалась, и это нервировало. Хотелось скорее снять этот колпак и оказаться у себя в мясной лавке. И чтобы все было как раньше.

Но не могло уже быть, как раньше. Лавка закрылась. У людей просто не было денег на такую роскошь, как мясо. Все ели рыбу.

А еще эти долбанные некроманты…

– Слышь, Ро… Шлем, – позвал Чарли одного из помощников. – А где эта?

– Кто? – удивился вопросу Шлем, которого звали Робин.

– Ну, эта… Ну, ты понял…– Чарли не смирился с тем, что для объяснений затребовали чуть больше усилий.

– Ничего я не понял, – сказал Шлем-Робин.

Он действительно не понял. У него возникло слишком много предположений. Начиная с чернильницы, заканчивая той крокодилихой, у которой он купил жареные сосиски.

– Да че непонятного то? – влез в разговор Лимон, внимательно следивший за худым пленником, который пытался разбудить мелкого. – Про ту бочку речь. Ну, с ромом, которую мы…

– Да на кой мне эта бочка! – возмутился Чарли, затем немного подумав, добавил: – Нет я конечно ничего такого… Бочка то… Но… Короче, мне эта нужна. Была здесь недавно. На «К» имя начинается.

– Ах, эта… – Шлем-Робин сообразил, что речь идет об их внегласной начальнице Кристине. Которая наверняка спала с Пастырем. А как иначе объяснить, что она их начальница?

– Гражданка? – снова влез Лимон. – Так она же на работу ушла. Сказала, что не может тут торчать весь день, не вызывая подозрений во дворце.

– Тихо ты! – шикнул на него Чарли. – Мы не должны говорить о том, кто мы там… вне Движения.

– Так я и не сказал ничего. Ни имен, ни подробностей, – удивился Лимон.

– Интересно, там собаки угомонились в городе? – пробормотал Шлем, думая о том, что вышеупомянутые собаки могли покусать Кристину.

– Да кто их поймет, – ответил Лимон. – Вроде все уже спокойно было, а видишь… Как с цепи все сорвались. Забыли, видимо, что такое страх.

– Видимо, – согласился Шлем. – С этими то что делать?

– С этими? – повторил Чарли. – Охранять до прихода… Этих.

– Этих, это тех самых? – уточнил Лимон.

Никто и никогда в Движении не называл некромантов некромантами вслух. И никто не знал, зачем Пастырь с ними спутался. Да и знать не хотел. Меньше знаешь – целее будешь.

– Ага, – кивнул Чарли.

– А зачем эти тем самым?

– Лимон. А я-то откуда