что теперь дедушка встретился с Бейтелом и вместе им хорошо. На похороны дедушки она пойти не решилась, но на похороны маленького друга пойдет обязательно – ей хочется принести подсолнухи, их так любил мальчик.

Глава 23

Веселые похороны

Теперь Ослик не боялся. Он знал: похоронить – это значит посадить, как деревце.

Сергей Козлов.

Правда, мы будем всегда?

За смертью следуют похороны. Самые разнообразные похоронные традиции и ситуации описаны во множестве книг для взрослых – там смертей хватает с лихвой[156]. Детские книги тоже могут и должны говорить о похоронах – но так, чтобы не испугать детей. Страх родителей ответить на вопрос ребенка – высказанный или невысказанный – делу не поможет: вопрос-то никуда не денется. Тут-то и необходима детская книга – она отвечает мягко и нежно.

Для ребенка один из способов поговорить и подумать о смерти – это поиграть в похороны. Обряд происходит в реальном мире, и дети очень любят повторять все, что делают взрослые. В книге «Самые добрые в мире» (2006), написанной Ульфом Нильсоном и проиллюстрированной Эвой Эриксон, история начинается с умершего шмеля. Двое детишек «открывают» собственное похоронное бюро «В добрый путь». Трогательнее всего описано их «разделение труда» – старшая девочка ищет «клиентов» (крота, хомячка, ежа, зайца, селедку из холодильника) и занимается организацией похорон, мальчик помладше сочиняет «надгробные рыдания» (стихи, псалмы, песни – как их ни называй). Есть еще и маленький братик, но тот просто горько и безутешно плачет.

Жизнь так бесконечна, а смерть скоротечна, —

Лишь самый коротенький миг, —

И могила травой зарастет.

И пухом покроется.

И все упокоится[157].

В общем, все как у взрослых. Дети работают на совесть, каждому покойнику полагается гробик, крестик, даже имя, которое отличит его от остальных. Это очень интересная деталь: дети хотят назвать каждого умершего, установить с ним особые отношения, даже маленькой мышке полагается свое имя и своя посмертная память. Дети провели день в игре, назавтра настало время других игр, но понимание того, что жизни без смерти не бывает, осталось навсегда.

А можно, в конце концов, просто вскользь упомянуть о похоронах, говоря о рыбалке, походе за грибами или чистя картошку. Грустно, но дело житейское. Так поступает немецкий писатель Янош в книжке «Письмо для тигра» (1997). Что же произошло и кого хоронят? Это становится понятно не столько из текста, сколько из иллюстраций, сделанных самим Яношем. Лиса съела гусенка и теперь идет на его похороны. Прежде чем ужаснуться – зачем детям читать про такие страсти, – вспомните, как сами играли в детстве в похороны и как хоронили в коробке из-под ботинок умершую птичку. Поэт Михаил Яснов в стихотворении «Крылатое деревце» воспроизводит это щемящее детское чувство, в котором смешивается грусть и надежда.

Я мертвую птицу

Нашел под кустом —

Сначала прикрыл ее

Палым листом,

А после

Подумал немножко:

Вдруг съест ее

Чья-нибудь кошка?

Глубокую ямку

Я вырыл тогда —

Удобную,

Мягкую,

Вроде гнезда,

И холмик

Насыпал ладошкой,

И снова

Подумал немножко.

А вдруг,

Я подумал,

На будущий год,

Как зернышко,

Птица моя прорастет,

Проклюнется,

Солнце увидит —

Крылатое деревце

Выйдет?[158]

К сожалению, умирают не только шмели, кроты, гусята и прочие птицы. Как мы уже видели, умирают еще и дедушки, и бабушки, и тогда маленькому человеку приходится сталкиваться с реальными похоронами. Как в книге писательницы Амели Фрид и художницы Джеки Гляйх «А дедушка в костюме?» (1997). У Бруно умер дедушка, который всегда объяснял ему все жизненные «непонятки». А теперь у кого спрашивать? Старший брат – ненадежный советчик.

«А дедушка в костюме?» – спросил Бруно и вытянулся на цыпочках, чтобы заглянуть в гроб. «Дедушка ушел от нас», – сказал Ксавер. Но это было неправдой. Дедушка никуда не ушел. Он уже много часов лежал тут, совсем тихо, – и даже не пошевелился ни разу[159].

Мальчик пытается понять, что происходит – зачем нужны кладбище, священник, духовой оркестр с грустной музыкой. Какое это все имеет отношение к дедушке? А вот трактир с вкусной едой и пивом – это бы дедушке понравилось. Но главный вопрос – где же теперь он сам? Брат говорит, что на кладбище, папа – что на небесах. Мама утверждает, что они оба правы. Мальчик пытается рассуждать логически – и тогда оба правы быть не могут. Мамино объяснение – тело на кладбище, а душа на небесах – тоже не слишком устраивает: ведь сперва надо понять, что такое душа. Тут Бруно додумывается сам: «Душа – это то, что я так сильно люблю в дедушке»[160].

Книга последовательно проводит маленького героя через все стадии горя – недоумение, неверие в случившееся, чувство оставленности, гнев. И ко всему примешивается немножко радости – теперь можно забрать себе кораблик, который дедушка обещал «оставить в наследство». Мысли о посмертии тоже тут – а хватит ли всем душам места на небесах? Сложная книжка, и похороны дедушки – только отправной пункт для раздумий о жизни и смерти. В послесловии писательница и педагог Марина Аромштам пишет:

И будет правильно, если взрослый прочитает ее малышу вслух – даже если тот уже освоил азы чтения. У ребенка должно возникнуть чувство, что в своих переживаниях он не одинок: и потому что мальчик Бруно чем-то на него похож, и потому что рядом любимый, понимающий малыша взрослый[161].

Глава 24

И вкусные поминки

Стоявшие на столе тарелки были доверху наполнены едой. Гарри никогда не видел на одном столе так много своих любимых блюд.

Джоан К. Роулинг.

Гарри Поттер и философский камень

Жизнь тесно переплетена со смертью, и отчетливее всего эта связь проявляется в ритуале поминок – еда, символ жизни, приходит на помощь именно тогда, когда чья-то жизнь уходит, сменяется смертью. В книге норвежской писательницы Марии Парр «Вафельное сердце» (2005) умирает двоюродная бабушка героя, сестра дедушки, которую Трилле зовет «баба-тетя». Родной бабушки у него нет уже давно, и баба-тетя делает именно то, что положено делать бабушке, – вкусно кормит, балует, иногда немножко воспитывает