кого-нибудь дадите? — без всякой надежды на успех спросил Агабек.

— Дам! — немного подумав, сказал резидент. — Старков давно просится на дело.

— Старков? — разочарованно переспросил Агабек.

— Да, Старков, — подтвердил Лацис.

— Но он же только-только от станка и ничего в нашем деле не смыслит, — пытался возразить Агабек.

— Вот и учите его, товарищ Агабек. Старков прибыл к нам по рекомендации сибирских чекистов. Человек грамотный, из рабочих. Недавно в партию вступил. Такими людьми разбрасываться никто не позволит!

— Все понятно, товарищ Лацис, — согласился Агабек.

— С сегодняшнего дня он поступает в полное ваше распоряжение. Вы знаете, где его найти?

— Да. Насколько я знаю, он уже третий день работает делопроизводителем в местной организации по заготовке шерсти.

Лацис вытянул за цепочку отливающие серебром карманные часы и нажал на кнопку. Щелкнув, часы раскрылись. Послышались переливчатые звуки марша «Прощание славянки».

— Через два с четвертью часа я встречаюсь с товарищем Старковым на конспиративной квартире. Не позже двенадцати часов жду вас там.

Конспиративная квартира находилась в семейном общежитии для совслужащих, работающих в самых различных учреждениях Бухары. Этот факт давал чекистам полную свободу действий. Во-первых, двери общежития были открыты и днем и ночью, а во-вторых, здесь никого не спрашивал о цели визита. Квартира находилась в торце второго этажа. Ее окна выходили как на улицу, так и во двор, позволяя знающему человеку, в случае необходимости, незаметно скрыться. На условный стук дверь открылась. На пороге стоял худощавый молодой человек с красивыми черными усами, в хромовых сапогах, в косоворотке с кожаным поясом и в картузе.

— Я к Леониду Модестовичу, — произнес Агабек пароль.

— Леонид Модестович скоро будет, — явно волнуясь, выпалил Старков и, отступив от двери, пропустил гостя внутрь комнаты. После этого он суетливо выглянул в коридор и захлопнул дверь.

— Вы товарищ Агабек?

— Да.

— Я Старков.

— Я знаю.

— Товарищ Лацис вас не дождался. Он очень торопился. Уходя, сказал, что я поступаю в полное ваше распоряжение. Скажу откровенно, мне уже порядком надоело возиться с бумажками. Хочется настоящего дела. Когда же мы будим ловить контрреволюционеров и шпионов? — нетерпеливо спросил Старков.

— С этим делом мы пока повременим, — осадил его Агабек.

— Но товарищ Лацис сказал, что нам с вами поручено особо важное задание…

— Так-то это так, — согласился Агабек, — но прежде чем мы вплотную приступим к этому важному делу, необходимо побегать.

— Побегать? — недоуменно переспросил Старков.

— Да, побегать. Или вы не знаете, что чекиста ноги кормят?

— Насколько я знаю, это к волку относится, — все еще недоумевая, показал свою эрудицию Старков.

Агабек подошел к окну, выходящему на улицу. По противоположной тенистой стороне куда-то спешил толстяк в синей косоворотке и хромовых сапогах.

— Видите того типа? — подозвав к окну Старкова, спросил Агабек.

— Вижу, товарищ Агабек.

— Проследите за ним. Завтра утром встречаемся здесь же. Доложите все, что вы о нем узнаете.

Старков нерешительно топтался на месте, не решаясь что-то спросить.

— Торопитесь. Через минуту-две вы его можете потерять, — скептически глядя на молодого сотрудника, промолвил Агабек. Тот, словно подхлестнутый камчой, вылетел в дверь и вскоре замаячил на приличном расстоянии от толстяка.

«Вот так-то лучше. Пусть повышает квалификацию. А то собрался шпионов ловить», — беззлобно подумал про себя Агабек, наблюдая за сотрудником до тех пор, пока тот не скрылся за поворотом.

Закрыв дверь на ключ, Агабек, вольготно расположившись на кожаном диване, задумался. В памяти сразу же всплыл образ черноглазой красавицы, завитушки цвета вороньего крыла, волной прикрывающие лоб, маленький еврейский носик и ненасытные губки. Он с дрожью во всем теле вспоминал вечер, проведенный с Соломеей. Как пылал, словно в огне, сам себя не помня, как целовал ее глаза, губы, как она, игриво откидывая свою маленькую головку назад, обжигала его пылающим любовью взглядом своих колдовских глаз…

Неожиданный стук в дверь: три удара коротких, три длинных, вернул Агабека к действительности. Он вдруг вспомнил, что назначил здесь встречу агенту «Чалма».

Отперев дверь, Агабек пригласил агента в комнату.

— Товарищ Иванов (Иванов — агентурный псевдоним Агабека), я выполнил ваше приказание в отношении «носатого», — с ходу начал доклад агент.

— И кто же это?

— Полковник Садвакасов, адъютант военного министра Бухарской республики.

— А вы не спутали его ни с кем?

— Нет, это он. Точно! Я с час назад его видел.

— Не может быть! Насколько я знаю, он со своим начальником должен быть в Карши.

— Час назад прибыл поезд из Карши. Я в это время как раз был на перроне, ждал поезда из Новой Бухары.

— Молодцом! За это можно и наградить, — удовлетворенно сказал Агабек. Открыв сейф, замаскированный под тумбочку, он достал пачку местных банкнот и протянул их агенту. Тот явно не ожидал такой щедрости.

— Спаа-сси-бо-о, — заикаясь от чувства благодарности, произнес нараспев он. Не глядя в бумагу, расписался за полученную сумму и, сунув деньги в безразмерный карман, преданными глазами уставился на Агабека.

— Продолжайте наблюдение за англичанином и полковником. Если будет что-то срочное, звоните по номеру 345, спросите товарища Иванова. Через час после звонка встречаемся здесь. Вам все ясно?

— Да, товарищ Иванов.

— До встречи, — подал он руку агенту.

Дождавшись, пока он выйдет, Агабек запер дверь и, радостно потирая руки, подошел к сейфу. Он вытащил из его чрева початую бутылку шустовского коньяку, и налив в маленькую, чуть больше наперстка, хрустальную рюмку, быстро опрокинул ее вовнутрь.

— Ох, хорош… — удовлетворенно произнес он, чувствуя, как ароматная, огненная влага медленно разливается по нутру, вызывая ответное чувство голода.

«Сейчас бы я и от простой лепешки не отказался», — подумал Агабек, вспомнив, что у него с раннего утра и маковой росинки во рту не было. Но прежде чем направиться в ближайшую чайхану, он решил мысленно набросать план беседы с очаровательной еврейкой, ибо всеми фибрами своей израненной Гражданской войной души чувствовал, что под воздействием ее колдовских чар может и забыть о цели очередной их встречи или, что страшнее всего, — стать ее информатором, предать свое дело. Чего-чего, а этого он никак допустить не мог.

«Не женщина, а настоящая Мата Хари», — восхищенно подумал он, направляясь в чайхану.

Глава VIII. Бухара. Июль, 1924 год

Ислам-бек ранним утром вызвал к себе в юрту Темира и, дождавшись, когда за ним опустится полог, сказал:

— Мой мальчик, сегодня тебе предстоит на деле показать все свои военные знания и умения. Его Высочество требует от нас не давать покоя неверным, и я решил вместе с тобой провести рейд возмездия в высокогорной долине, где дехкане продались большевикам. Они не платят военный налог и отказываются кормить воинов ислама. Тебе я хочу