— И что же? Можно защититься?

— Именно. Вы сможете отразить и враждебные намерения, и прямой приказ, и направленную руку с оружием. Сможете ли отразить магическую атаку — не знаю, нужно пробовать отдельно и не сейчас. В этом доме нет защищённого зала, мне придётся подумать, где нам с вами будет можно попробовать. А пока — извольте слушать и повторять.

Я слушаю и представляю призрачный купол, который окружает меня, и о который разобьются и нечистые помыслы, и прямая агрессия. Это оказывается затратно по силам, но реально, я это могу! Защитить себя от воздействия, а комнату или просто небольшое пространство вокруг — например, от подслушивания. И это прекрасно, потому что мало ли, с кем и о чём мне доведётся разговаривать?

— И вот ещё, — строго говорит граф в завершении занятия. — Вы окажетесь в окружении нашего местного света, под прицелом у скучающих сплетников, а вы у нас — дама привлекательная. Вам, несомненно, будут оказывать знаки внимания, и возможно, вам захочется ответить на некоторые из них. О нет, не думайте, я не собираюсь говорить с вами о нравственности, и о чём там ещё говорят монастырским воспитанницам, и что вам говорили в вашем далёком доме, я тоже не знаю. Но рождённый вне брака ребёнок или же просто беременность весьма осложнит ваше и так непростое положение.

— Отлично понимаю, — пожимаю плечами, потому что — нет тут ничего непонятного, так и есть.

Дома мне говорили… разное. Я отлично знаю, что такое изголодаться по мужскому вниманию и увлечься кем-нибудь просто так и на ровном месте. Всякое случалось, до замужества-то. Но я не собираюсь заводить отношений ни с кем, потому что — это очень осложнит моё непростое положение, граф прав.

— Значит, велите принести воды, смотрите и запоминайте.

И дальше граф без каких-либо сантиментов показал, как следовало изготовить простейшее зелье, предохраняющее от возможной беременности. Это оказалось… совсем несложно. И он утверждал, что работает стопроцентно.

— Главное — не забывать, — сказал он.

О нет, я не забуду об этом бесценном знании. Не то, чтобы я собиралась с кем-то там что-то делать, нет, я и не знаю-то никого… но пускай будет. Пригодится.

…У нас с Терезой было три дня, чтобы собраться.

О нет, я не забывала о других делах, потому что — наши дела с господином Фабианом и магические занятия с господином графом ничуть не менее важны, чем местная социальная жизнь. Я завершила знакомство с домашней прислугой и их семьями — почти завершила, потому что трое из списка, оказалось, отправлены с разными поручениями. Один в предгорья Рокелора — герцогства на западе, на границе с Арагонией, где располагались принадлежащие мне серебряные рудники. Ещё один — в столицу, в тамошний дом, и третий — в поместье, принадлежащее Терезе. Я отметила всех троих в списке, и велела известить меня, как только вернутся. Всё равно, не миновать посещения и столицы со всеми принадлежащими мне там домами, и всех поместий, сколько их там есть, и рудники тоже нужно будет навестить.

Господин граф продолжал тренировать меня в ментальных воздействиях и в построении защиты. И рассказал об артефактах — усиливающих способности, блокирующих враждебное воздействие, подпитывающих силы организма. Конечно же, в шкатулке с украшениями, принадлежащей Викторьенн, никаких артефактов не было, мы вместе с графом её внимательно просмотрели. Только обычные украшения — бусы из трёх ниток жемчуга, которые должны хорошо лечь в декольте платья, плюс отдельная нитка — длинная, её можно обернуть вокруг шеи. Несколько брошей — три серебряных и одна золотая. Три пары серёг — две серебряных, в них жемчужины лежали в чашечке цветка или просто в ажурной оправе, и одна золотая — с жемчужинами в виде изящных капелек.

— Тереза, скажи, я верно думаю, что Гаспар не очень-то хотел покупать мне драгоценности?

Она, по обыкновению, рассмеялась. Мы сидели в моей гардеробной — поздним вечером накануне бала, уже практически перед сном. Тереза зашла пожелать мне доброй ночи, спросила — какие украшения я выбрала на завтра, я поняла, что не выбрала никаких, оставив на последний момент, и мы пошли вместе их смотреть. И вот, я снова расспрашиваю её, а она снова смеётся.

— Конечно, он бы лучше купил тягловых лошадей, или бочки для вина, или какие-то там инструменты для рудников. Но он понимал, что время от времени должен появляться в свете с супругой, и что у той супруги что-то должно быть в ушах и на шее. И на пальцах, кстати, было отличное золотое колечко с жемчужиной, подходящее к серьгами и броши, он подарил этот гарнитур тебе к свадьбе.

Так, и где то колечко? Нужно поискать.

— А я часто его носила?

— Да не снимала почти никогда. Гаспар следил за твоими украшениями, и сам всегда распоряжался о чистке или о какой-то мелкой починке, потому что никому не доверял.

— Он думал, я потеряю? Или кто-то из горничных, Мари или Жанна?

— Он думал, что ты продашь, или для себя, или для молодого любовника.

— И много ли их было у меня, тех молодых любовников, — усмехнулась я.

Всё, что я успела узнать о Викторьенн, говорило о том, что жила она до отвращения скромно, скудно, благочестиво и бережно. Какие там любовники!

— Он хорошо тебя сторожил, и ты ни разу не рискнула, — смеялась Тереза. — Да он и меня тоже сторожил, говорил — раз я живу в его доме, то должна быть добродетельной почтенной вдовой.

У Терезы тоже была шкатулка с украшениями, но там не было золота — только серебро. Она рассказала, что её супруг, Жан де Тье, младший сын младшего сына, подарил ей на свадьбу скромные серьги и кольцо, и только. А жемчужная нитка на шею досталась от матушки. Почти все матушкины украшения забрала баронесса Эдмонда, и эта нитка — единственное, что есть на память у Терезы.

— Ничего, мы придумаем что-нибудь. У нас же есть серебряные рудники, мы должны быть по уши в том серебре, — пожала плечами я.

— Я тоже так думала, — фыркнула Тереза. — Но Гаспар сказал, что это для королевского монетного двора, и что это самое выгодное вложение, какое только может быть.

Да, я уже мельком слышала, что всё добытое на наших рудниках серебро выкупала корона, но до папки с