в школу, когда в вагоне метро произошла террористическая атака. Саша избежала физических травм, но травма психологическая оказалась почти невыносимой – девочка страдает от «невидимой болезни», посттравматического синдрома. Естественно, она постоянно думает о смерти – и человека, стоявшего рядом с ней и погибшего, и о своей собственной, которой ей удалось чудом избежать.

Почему-то считается, что у человека только одна смерть – его собственная, но ведь ей предшествуют и другие: смерти родных, друзей, незнакомцев, – и с ними тоже надо как-то ужиться[192].

Саше повезло: она смогла найти собеседников, с ними можно говорить на эту трудную тему. Далеко не каждому подростку удается найти общий язык со сверстниками и даже со взрослыми в обсуждении страха смерти. Девочка переезжает в Калининград к бабушке и в местной библиотеке присоединяется к группе подростков, организовавших книжный «Клуб рассказов о смерти». В группе обсуждаются рассказы Франца Кафки и Эдгара Аллана По, «Лотерея» Ширли Джексон, эссе Курта Воннегута «Дай Вам Бог здоровья, доктор Кеворкян»[193]. Саше нравится этот подростковый клуб «по интересам»: «не часто все-таки распирает от желания подойти к незнакомым людям и поговорить о жизни и смерти»[194]. Особенно этой темой интересуется мальчик по имени Стас: он очень болезненно переживает смерть дедушки. Подростка «оглушила эта страшная обыденность, с которой смерть забрала человека»[195]. Саша осмеливается если не поговорить о том, что ее так волнует, то хотя бы написать еще одному члену клуба, Глебу.

«Ты чего больше всего боишься?» – спросил он.

Я задумалась. Смерти? Нет, не ее. Страшен сам страх. Я боюсь паники, и от этого она становится еще сильнее. И я ему рассказала. Печатать было легче, чем говорить вслух[196].

Только вместе, с помощью друзей-сверстников, разговаривая и обсуждая, подростки могут выбраться из капкана страха – нельзя начать жить, не приблизившись хотя бы отчасти к разгадке тайны смерти. Но даже если ничего особенного еще не случилось и ничего такого ужасного не грозит, подросток может вдруг увидеть весь мир как одну огромную угрозу жизни – его жизни.

Почему это никогда не приходило ему в голову? Он может провалиться в люк или умереть от инфаркта. Сломать позвоночник в аварии. Подхватить птичий грипп. На него может упасть дерево. А еще бывают кометы. Пчелы-убийцы. Войны. Наводнения. Маньяки. Захороненные ядерные отходы. Этнические чистки. Вторжения пришельцев.

Авиакатастрофы.

Теперь, куда бы он ни посмотрел, ему виделись трагедии, кровопролитие, гибель планеты, закат человеческой расы, не говоря уже об основном источнике тревоги – его собственных страданиях и муках[197].

Это уже пятнадцатилетний Дэвид, герой романа Мег Розофф «Джастин Кейс» (2006). Он всерьез задумывается о том, что человек смертен, а главное, «внезапно смертен». Ему кажется, что он просто обречен погибнуть в катастрофе. Если она не настигла его сегодня, значит, это случится завтра. Надо либо убежать от судьбы, либо перестать верить в нее. Чтобы скрыться от судьбы, исподтишка готовящей смертельный удар, следует изменить все – одежду, внешность, даже имя. Но и это не помогает – героя и вправду будто преследует злой рок. В аэропорту небольшого английского городка, где живет Джастин Кейс (это его новое имя, которое созвучно английскому выражению «Just in case» – «на всякий случай»), происходит взрыв.

Очень символично, что обе книги, российская и английская, используют образ взрыва – наиболее типичную современную угрозу неожиданной смерти, пусть даже взрыв самолета в аэропорту вовсе не дело рук террористов, а результат технической неисправности. Сашу мучит то, что она осталась в живых, когда вокруг нее погибло столько людей, у Джастина – вина выдуманная, он убежден, что причиной взрыва стала преследующая его несчастная судьба. В случае Джастина страх смерти – точнее, гибели – тесно связан с сексуальными желаниями подростка; фрейдовские Эрос и Танатос, стремление к жизни и стремление к смерти, встречаются и перемешиваются. Джастин отчаянно борется со своей злосчастной судьбой, но в конце концов заболевает бактериальным менингитом и окончательно теряет волю к жизни.

Ничего страшного. Он все еще тут.

Еще как тут, думал Джастин. Я тут и тут и хочу остаться. Так что отвяжитесь и дайте мне быть тут. Дайте остаться тут на месяцы. Навсегда. Дайте мне отдыхать тут вечно.

А иногда, выплывая из себя и заплывая обратно, он думал, интересно, выживу ли я. И так ли обязательно выживать. Нельзя ли просто умереть и вечно пребывать в этом блаженстве[198].

Это желание умереть, чтобы избавиться от страха смерти, от страха неизвестности, и объединяет обоих героев, а вместе с ними и множество других подростков. «Люди больше всего боятся именно неизвестности. А смерть – самая главная неизвестность»[199].

Глава 30

Обреченные

Смерть почти как снег: никогда не знаешь, когда он пойдет, хотя чаще всего это случается зимой.

Мария Парр.

Вафельное сердце.

Болезнь? Да в детские годы это просто настоящий подарок! Не надо ходить в школу, разрешено есть всякие вкусности, мама (папа, бабушка, дедушка, старшая сестра) долгими часами сидит рядом, держа за руку, и читает вслух интересную книжку. Всякий помнит, как болел в детстве корью, коклюшем, ветрянкой, – ну и ничего страшного. Разве что немного волновался, что не выздоровеет, как героиня «Чудаков и зануд» Ульфа Старка: «Все было совсем как в детстве, когда я болела корью и никто не знал, поправлюсь ли. Тогда дедушка вот так же сидел, держа меня за руку»[200].

Но что, если подросток заболевает по-настоящему, всерьез? Тема требует деликатности, иносказательности. Но вот, например, Джон Грин в своем знаменитом романе «Виноваты звезды» (2012) ведет рассказ прямо и откровенно[201]. С самой первой страницы читатель в курсе, какой у героини диагноз и каков прогноз. Хейзел смертельно больна – об этом знает она сама, об этом знают ее врачи и родители. Свыкнуться с подобной мыслью невозможно, и вот отчаянье борется с надеждой – кто кого одолеет.

Хейзел – необычный подросток, она хорошо понимает, что с ней происходит. Смертельная болезнь сопровождается клинической депрессией, побочным эффектом умирания, но при этом Хейзел заканчивает школу экстерном, начинает учиться в колледже. Она почти не срывается на родителей (хотя иногда очень хочется) и вообще очень старается их не расстраивать – обычные подростки этим не отличаются. Интересная деталь, Хейзел – вегетарианка, и свой выбор она отчасти объясняет